Плюшевый медвежонок - Страница 18

Но когда Оямада, собрав подорванные болезнью силы, начал сражение, жена неожиданно пропала без вести.

2

В ту ночь она не пришла домой. Оямада воспринял это как вызов. Противник накопил достаточно сил и объявил войну. Маска была сброшена, открылось лицо, и лицо это было враждебным.

Ожидая возвращения жены, Оямада не спал всю ночь и встретил утро совершенно уничтоженным. Крах его семейной жизни был безжалостно очевиден.

А его соперник сейчас, несомненно, торжествовал победу. Нетрудно было представить, как он ласкает наконец-то уведенную от мужа чужую жену, полную неги после ночи любви и сладкого сна. и упивается сознанием своего триумфа.

Оямада был в отчаянии. Его мучили стыд и горе. Но он не хотел сдаваться, надеясь, что Фумиэ еще удастся вернуть. Могло ведь случиться — хотя это было бы слишком хорошо, — что она не ночевала дома по какой-то другой причине: например, допоздна работала, устала и решила переночевать у кого-нибудь из подруг, а чтобы не стать предметом насмешек, не решилась позвонить домой.

Если так, то она скоро вернется. Он чересчур поспешил, подумав о ней плохо. В конце концов, быть замужем, да еще и содержать мужа — не лучший вариант для женщины, работающей хостессой. Она, конечно, не скрывает, что замужем, но в баре старается, если ее не спрашивают, молчать об этом.

Он ждал до полудня, но Фумиэ не пришла. Больше ждать Оямада был не в силах. Он набрал номер хозяйки бара.

Хозяйка еще спала, и звонок Оямады разбудил ее. Она сообщила, что вчера его жена ушла в обычное время после закрытия. Теперь Оямада твердо убедился, что Фумиэ предала его.

— Наоми-тян ушла как всегда. Может, чуть позже, но не намного, — сонным голосом сказала хозяйка. В баре Фумиэ работала под именем Наоми.

— Она одна ушла или, может, с приятельницей или с клиентом?

— Ну, это я не заметила. Вообще-то клиенты иногда приглашают девушек с собой.

— Но ведь не на всю же ночь?

— Да разве что если в отель или еще куда… — Хозяйка осеклась, сообразив, что разговаривает с мужем одной из своих хостесс. По-видимому, она только теперь окончательно проснулась.

— А что, Наоми-тян… то есть ваша супруга, она что, домой не пришла? — спросила хозяйка уже совсем другим тоном.

— Пока нет. Она вам не говорила, она никуда не собиралась заходить по дороге? — Конечно, если Фумиэ и сообщила бы кому-то об этом, то прежде всего ему, но Оямада готов был ухватиться даже за эту соломинку.

— Да нет, я ничего такого не слышала, — сочувственно ответила хозяйка. — Подождите, она, наверно, еще придет. Может, она сразу оттуда, куда пошла, поедет на работу.

— Вы так думаете?

— Она могла переночевать у подруги. Вы ведь далеко живете.

Они жили на окраине города К., на границе префектур Токио и Сайтама. Дорога до центра Токио занимала не меньше часа. Ездить на работу Фумиэ было неудобно, но ради здоровья Оямады они никуда не переезжали.

— Да, но раньше она всегда ночевала дома.

— Ну что вы так беспокоитесь. Подождите еще немного. Уверяю вас, она выйдет на работу как ни в чем не бывало. Я сразу же вам позвоню. Я ведь ей строго-настрого велела, чтобы она зря мужа не тревожила, так что вы уж ее особенно не ругайте.

Судя по всему, хозяйка боялась, что Оямада рассердится и запретит жене работать: тогда бар лишился бы одной из лучших хостесс.

Однако на работу Фумиэ не вышла. И не позвонила.

С той ночи она как в воду канула. Никто ничего о ней не знал. Автомобильная катастрофа, похищение? Но если бы это был несчастный случай, позвонили бы из полиции или больницы, а если бы ее похитили, преступник обязательно вступил бы с Оямадой в переговоры.

Но никто не звонил и ничего не сообщал.

Оямада просмотрел вещи жены, рассчитывая найти что-нибудь наводящее на след соблазнителя, но не обнаружил ничего подозрительного. Более того, Фумиэ оставила дома все украшения и драгоценности, в том числе и янтарное ожерелье и «слезы индейца». Любимые платья тоже все до единого висели в шкафу. Все было на месте, кроме одежды, в которой она в тот день ушла на работу.

Это не поддавалось объяснению. Если бы Фумиэ бежала с мужчиной, то она наверняка забрала бы с собой и платья и украшения.

«Может быть, случилось что-то непредвиденное и ей пришлось бежать немедленно?»

Через день к Оямаде пришла хозяйка бара. Исчезновение Фумиэ больно задевало ее деловые интересы.

— Она не была особенно дружна с кем-нибудь из клиентов? — поинтересовался Оямада.

— Наоми-тян у нас очень любили, многие ей покровительствовали, но она никого особенно не выделяла.

Должно быть, много повидавшая за годы работы на Гиндзе, хозяйка кокетливо, но зорко осматривала дом, словно хотела убедиться, что Оямада не прячет жену.

— А не могла она пойти к кому-нибудь из девушек?

— Это клиенты ее любили, а с девушками она не дружила. Замужние хостессы всегда так.

Разговаривая с хозяйкой бара, Оямада сделал для себя еще одно открытие. Примерно дважды в неделю Фумиэ возвращалась домой на два-три часа позже обычного — часу в четвертом ночи. Она говорила, что задерживается на работе, и Оямада верил ей. Фирма дает машину, объясняла она, и он не волновался.

— Наша работа зависит от клиента: пока клиент не уйдет, нам тоже уходить нельзя, ты уж не сердись, — говорила она извиняющимся тоном, и Оямаде нечего было возразить.

Конечно, ото не избавляло его от подозрений, но не мог же он, мужчина на иждивении у собственной жены, ради усмирения ревности пойти к ней на работу и проверить, правду ли она говорит.